Родился: неизвестно
Фронтовик
Орден Отечественной войны II степени, Орден Александра Невского, Кавалер ордена красной звезды, Орден Отечественной войны I степени
СОЛДАТСКОЙ ДОРОГОЙ
— 3а десять-двенадцать дней до начала войны наш дивизион участвовал в тактических учениях в приграничной зоне, — начинает рассказ о военных буднях Григорий Алексеевич Сорокин, ветеран войны, подполковник запаса. — Они закончились 21 июня. Была суббота, последний мирный день. Мы приводили в порядок материальную часть артиллерии, свое обмундирование — готовились к строевому смотру. Настроение у всех приподнятое: учения завершились успешно, нас ожидали встречи с семьями. К тому же в воскресенье ожидался приезд артистов с концертом. Но, … не сбылось. На рассвете всех разбудила канонада. Началась война...
Из-за нарушения линии связи дивизия оказалась изолированной от военных штабов и в бой вступила самостоятельно. Командовал дивизией генерал-майор Портартурчев. В нашем распоряжении новейшие танки Т-34. В первом же бою мы добились успеха — оттеснили фашистов за пределы границы. Но в ожесточенном сражении израсходовали весь боекомплект снарядов и горючего, и дивизия вынуждено перешла к обороне. Ранним утром 22 июня самолеты фашистов разбомбили склады боеприпасов и горючего в предместьях Белостока. Техника стала беспомощной. В первом же бою погиб генерал-майор Портартурчев. Для нас наступил самый тяжелый период войны — отступление.
… О чем думалось тогда лейтенанту? Как отступалось солдату, если он не имел ни малейшего представления о том, где и как семья. Солдат уже дрался под Минском вместе с прибывшей на помощь Московской пролетарской дивизией, а о семье знал... Впрочем, ничего не знал о семье солдат. Терзал вопрос: под немцами или успели эвакуироваться?
Узнать помог случай. Но невмоготу сейчас о нем рассказывать Григорию Алексеевичу. Начинает рассказывать жена Наталья Ивановна и тоже не может. А двухлетний внук Тимка: «Что же ты плачешь, бабушка?» Все, однако, обошлось. Семья эвакуировалась в Удмуртию. Знать бы тогда об этом Сорокину, знать бы...
...Шла вторая неделя войны. Пожалуй, впервые за все эти дни зенитная батарея лейтенанта Григория Сорокина получила возможность по всем правилам военной науки подготовиться к ведению боя. Оставив за собою не одни десяток белорусских деревень, пройдя с оборонительными боями от Белостока, где в первый же день войны зенитчики Сорокина получили боевое крещение, до реки Березины, батарея встала на огневые позиции, чтобы не дать самолетам противника разбомбить железобетонный мост. По мосту сплошным потоком шли и шли отступающие части наших войск
К утру огневые позиции были готовы, и зенитчики получили возможность передохнуть перед боем.
Лейтенант Сорокин, молодой кадровый командир, видя усталые, измученные походами и боями лица зенитчиков, подбадривал бойцов:
— Мы стоим, ребята, на том самом месте, где в первую Отечественную Кутузов топил в Березине отступавших французов. Или мы, русские воины, воевать разучились? Я думаю, не разучились. И докажем это.
Лейтенант чувствовал, что беседа не получается. Вместо доверительного разговора сплошь патриотическая речь. Но зенитчики все же оживилась. Оказывается, напоминание о 1812 годе не прошло незамеченным.
— Да врежем мы фрицам у этого моста, вы товарищ лейтенант, не сомневайтесь, — выразил общее мнение командир орудия сержант Колесников. - Вон сколько войск оборону занимает.
— Главное подготовиться к встрече успели, — поддержал сержанта кто-то.
— Да я и не сомневаюсь, — ответил Сорокин. Ну, а сейчас привести себя в порядок и отдыхать. Скоро станет жарко.
Но отдыхать не пришлось. Вскоре над горизонтом, где черным шлейфом тянулся густой, зловещий столб дыма, показалось звено немецких бомбардировщиков. Шли они на средней высоте, не опасаясь огня зенитной артиллерии. На переправе прозвучала тревожная команда: «Во-о-о-здух!»
Но никто не бросился врассыпную от моста, как бывало не раз на дорогах при налетах немецких самолетов. Нужно срочно переправляться через Березину и занимать оборону. И войска спешили.
Дружно ударили три орудия зенитчиков, и почти сразу же, чуть впереди «юнкерсов» появились белые облачка разрывов снарядов. Сорокин скорректировал огонь и скомандовал:
— По фашистским стервятникам… беглым… огонь!
Переправившиеся на этот берег пехотинцы и танкисты, молча наблюдали за поединком зенитчиков со звеном фашистских бомбардировщиков. И вдруг многотысячный возглас одобрения и ликования, перекрывая грохот выстрелов батареи, прокатился над окопами. Один самолет, круто завалившись набок, оставляя за собой черный шлейф дыма, с воем, стремительно начал падать на землю.
— Сбилии! Сбили-и! Товарищ лейтенант!
Сорокин и сам видел, что один стервятник подбит, а остальные отвалили от моста в стороны и, сбросив бомбы мимо цели, повернули назад.
Это был первый самолет противника, сбитый зенитчиками батареи лейтенанта Григория Сорокина. И хотя потом в одном бою приходилось сбивать и по два, и по три самолета сразу — этот, первый, остался в памяти зенитчиков самым дорогим событием в их боевой жизни.
После этого скоротечного боя на позицию прибежали наблюдавшие за происходящим со стороны, бросились к батарейцам и принялись их качать.
— С этого момента начал вести счет самолетам противника, сбитым батареей. После каждого удачного боя рисовал на орудиях звездочки. За три месяца боев в районе Брянска зенитчики дивизиона уничтожили шестнадцать фашистских самолетов.
Три дня батарея Сорокина обороняла мост, по которому шла наша пехота, переправлялась техника, шли колонны беженцев. И только когда последний солдат покинул тот берег и саперы взорвали мост, зенитчики получили приказ переменить позиции.
— Трудные фронтовые километры сорок первого года…Немцы рвались к Москве. Помню жестокую схватку под городом Белев Тульской области, когда батарея вела бой не с самолетами, а с танками врага. Мы уничтожили три машины и десятка полтора пехотинцев, но и сами понесли тяжелые потери — лишились двух орудий, автомашины. Погибли наши товарищи: командир взвода лейтенант Чернов, рядовой Саблин, сержант Байда и еще шесть человек.
В середине ноября 1941 года дивизион влился в состав 16-й армии, которой командовал генерал Рокоссовский. Армия перешла в наступление 6 декабря в направлении Малоярославца. Еще на рассвете началась артподготовка. Это была не только трудная работа для артиллеристов, но и незабываемое зрелище. В течение часа «катюши» и другие орудия вели огонь по позициям врага. Результаты превзошли все ожидания: на пути наступающих валялись сотни вражеских трупов, множество разбитой и неповрежденной техники противника.
Мои бойцы захватили целехонькую немецкую зенитную батарею с большим количеством боеприпасов. За короткое время освоили технику и применили ее против них.
Григорий Алексеевич, когда гнал фашистов с нашей земли, прошел в четырех километрах от деревни Малые Носовые, что в Смоленской области. В этой деревне он родился. Но у Сорокина не появилось желания заглянуть в родные места. Знал, что деревни нет. Над Малыми Носовыми высились лишь остовы печных труб - безмолвные памятники войны.
… Григорий Алекс еевич Сорокин еще в 1936 году окончил артиллерийское училище и был назначен командиром батареи. Он участвовал в освобождении Западной Украины и Западной Белоруссии, прибалтийских республик в 1939 и 1940 годах. Великую Отечественную начал под Белостоком, оборонял Минск, Сухиничи, Смоленск. Когда враг подошел к Москве, батарея лейтенанта Григория Сорокина в составе армии Рокоссовского приняла самое активное участие в обороне столицы. В том, что ни один вражеский самолет не прорвался к Москве, есть заслуга и зенитчиков Сорокина. Здесь, под Москвой, Григорий Алексеевич уже командовал дивизионом, и его зенитчики научились сбивать самолеты врага. За четыре года дивизион уничтожил 62 вражеских самолета, 7 танков и 15 автомашин. За мужество и героизм, проявленные в боях, дивизион награжден орденом Александра Невского.
Трудным оказался воинский путь к победе. Дивизион зенитчиков сражался под Варшавой и Кенигсбергом, форсировал Днепр и Одер, вел бои за Берлин, охранял ставку командующего фронтом Рокоссовского. Сам маршал Рокоссовский 15 мая 1945 года в немецком городе Штеттине лично прикрепил к груди майора Г. А. Сорокина орден Отечественной войны I степени. Это четвертый орден зенитчика. Два ордена Красной Звезды и орден Отечественной войны II степени майор Сорокин получил раньше за бои под Москвой и Варшавой. Есть у Григория Алексеевича и другие награды. Рядом с медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги» на его кителе сверкают медали Польской и Венгерской народных республик, как знаки признания советскому воину за освобождение этих стран от фашистских захватчиков.
Победой закончилась долгая и жестокая война.
— В августе 1946 года дивизион расформировали, — завершает рассказ Григорий Алексеевич, — я лично сдал знамя части и орден Александра Невского в музей Советской Армии в Москве на вечное хранение.
Майора Г. А. Сорокина направляют на учебу в высшую офицерскую школу. Затем он служит заместителем командира дивизии, начальником штаба полка.
После войны Сорокин побывал все-таки в родных краях на Смоленщине. Земля всепрощающа. Место, где стояла деревня Малые Носовые, поросло молодым, набирающим силу лесом.
В запас он вышел в звании подполковника и сегодня проживает в Юрге. Григорий Алексеевич и сейчас не стоит в стороне от больших и интересных дел. Он член городского совета ветеранов Ленинского комсомола, ведет огромную пропагандистскую работу с молодежью, выступает перед ребятами с лекциями и рассказами о славных боевых делах их отцов и дедов.
- Бугаев П.,
- Ионов А.,
- Сорокин А.
Из наградного листа Сорокина Г.А. на представление к ордену Красной Звезды:
Из наградного листа Сорокина Г.А. на представление к ордену Отечественной войны I степени:
Добавил: Администратор
Нет событий связаных с этим человеком.
Нет статей связанных с этим человеком.
