Родился: неизвестно
Фронтовик
Медаль «За оборону Сталинграда»
Ребята решили твердо: сдать экзамены за девятый класс и идти в военкомат просить, чтобы их отправили добровольцами на фронт.
Лето 1942 года. Далеко от сибирского города Бердска до тех мест, где идет война, а мысли и сердца пятерых друзей там, на полях сражений.
Пять заявлений легло на стол в военкомате. Перебивая друг друга, ребята горячо доказывали усталому военкому, что их место на фронте. Ребята все, как на подбор, здоровые, плечистые. Особенно выделялся среди них высокий, крепкий Коля Черкасов.
В эти дни формировалась 22-я Сибирская дивизия. Туда и направили пятерых друзей. Так в годы тревожной молодости стал солдатом теперешний бессменный руководитель изостудии Дома пионеров города Юрги Николай Николаевич Черкасов.
Пути солдата неисповедимы, и война разлучила школьных друзей. Коля Черкасов направлен с маршевой ротой в район севернее Сталинграда, где накапливались силы для удара по фашистским войскам, безуспешно штурмовавшим город на Волге. И вот пришел день, когда начали смыкаться стальные клещи вокруг армии Паулюса. В этом сражении получил боевое крещение бердский школьник, а теперь семнадцатилетний солдатсибиряк.
— Бои были очень тяжелые, фашисты бешено сопротивлялись, вокруг ад кромешный. Но меня бог миловал,— говорит с улыбкой Николай Николаевич.— После разгрома фашистов в Сталинграде наша дивизия стала гвардейской и ее отвели в тыл на переформирование.
В наступательных боях у Дона Николай Черкасов уже командовал пулеметным взводом. Тут его в одном из боев настигла вражеская мина. Тяжело ранило осколками в обе ноги и в руку. На руке осколок перебил часть нервных волокон, и это ранение остро сказывается и сейчас. Много месяцев пришлось пролежать Черкасову в одном из тыловых госпиталей. А когда дело пошло на поправку, Николай снова стал проситься на фронт.
В марте 1943 года бывалый фронтовик (восемнадцати лет!) стал разведчиком 203-й дивизии, которая вела бои под Харьковом. А дело разведчиков известное: ни с кем так близко смерть рядом не ходит. И то, что не сумела сделать фашистская мина, постаралась довести до конца тяжелая форма малярии.
Пришлось однажды Николаю с друзьями-разведчиками просидеть на «ничейной земле» в болоте несколько суток... А потом изнуряющие приступы. Свою болезнь Черкасов скрывал от командира и друзей. Но однажды, когда он на НП следил в оптику за вражескими позициями, все начало в глазах двоиться и покрылось туманной дымкой. Это заметил боец-сменщик и вызвал санитаров.
«Интоксикация организма и острое малокровие», констатировал врач. И снова многомесячное лечение в госпиталях. И опять, вопреки ранениям и малярии, фронт.
Николай Николаевич Черкасов вспоминает:
«Шел июль 1943 г. На Втором Украинском фронте готовилось большое наступление. Немцы держали оборону в несколько эшелонов. Бывалые фронтовики тогда поговаривали:
— Трусоват стал немец — в землю зарывается. После Сталинграда вся спесь с него слетела!
В районе, где располагалась наша разведрота, передний край немцев был усиленно окутан колючей проволокой и нашпигован шпрингельными минами. За проволокой шли три линии траншей. Было замечено, что по ночам из третьей линии обороны огня не велось, даже ответного. Похоже, что траншея пустовала.
— Знаете, что такое шпрингельная мина? Это металлический стакан емкостью примерно в один литр. Внутри него находится еще один стакан, заполненный шрапнелью. Такая мина закапывается в землю вровень с поверхностью. Если наступить на ее «усики» или выдернуть боковое колечко, к которому обычно привязывают тонкую проволоку, срабатывает взрыватель. Сначала раздается характерное шипение, затем — хлопок, из-под ног вылетает малый стакан и с треском разрывается в воздухе, Шрапнель рассеивается с бешеной силой во все стороны в радиусе ста метров.
Встретиться впервые с такими минами и наблюдать их коварное действие мне довелось в боях под Харьковом.
В одну из таких без огневых ночей старшина Алексей Решетилов, которого все в нашей роте звали просто Лешкой, решил сделать вылазку в немецкую оборону да узнать наверняка, есть ли кто в третьей траншее и почему не стреляют.
Получив разрешение командира взвода, старшина отправился к фрицам «в гости». Мы с нетерпением ждали его возвращения, пытаясь представить себе действия товарища: вот ползет по нейтральной полосе, подбирается к минному полю, делает в нем проход и скатывается во вражескую траншею...
Каждый мысленно отслеживал весь обратный Лешкин путь. Выходило, что он должен появиться с минуты на минуту. Но прошел еще час, а Решетилова все не было.
На вражеской стороне стояла тишина. Одну за одной навешивали немцы в небе осветительные ракеты. Вот, наконец, появился Лешка. Он одним прыжком достигает нашего окопа. Соскользнув вниз, мгновение лежит не шевелясь, затем вскакивает и довольно смеется:
— Не заметили! Ох, братцы, будет потеха!
Старшина обстоятельно докладывает командиру о результатах вылазки. Пробираясь к немецким траншеям, он снял две шпрингельные мины и захватил их с собой, чтобы сделать фрицам сюрприз.
В третьей траншее было тихо. Лишь издали доносились вражеские голоса. Здесь Решетилов установил одну мину, другую закопал у фашистского блиндажа.
Все ждали, какое действие произведет на фрицев Лешкин сюрприз. Ведь должен же кто-то из них в течение дня появиться в траншее!
С утра все было спокойно. Около полудня в том месте, где Решетилов поставил первую мину, грохнул взрыв, раздались отчаянные крики. Вскоре сработала и вторая мина. В ответ на взрывы немецкая оборона открыла кинжальный огонь по нейтральной полосе и нашему переднему краю.
Лешка торжествовал!
— Ишь, как салютуют моему сюрпризу!
... Вскоре я оказался в госпитале, затем попал в другую часть и о дальнейшей фронтовой судьбе старшины Решетилова ничего не знаю. Но очень хочется верить, что наш отчаянный разведчик дожил до Победы и вернулся в родную Одессу».
...А впереди была война. Путь ее измерялся тысячами километров. Войну Николай Николаевич закончил в 5-й воздушной армии генерала Горюнова, где выполнял страдные солдатские обязанности и был комсоргом батальона.
И вот что мне хочется сказать в заключение.
Все, кто близко знает Николая Николаевича, удивляются тому, насколько он выдержанный, мягкий и добрый человек. Про такого говорят: «мухи не обидит». Но когда на Родину напали враги, подросток Коля Черкасов ушел на фронт и ох как крепко «обижал» фашистов! Таких были миллионы. В этом суть.
- Огнев Я.
- Черкасов Н.
Добавил: Администратор
Нет событий связаных с этим человеком.
Нет статей связанных с этим человеком.
