Родился: неизвестно
Фронтовик
ВОЙНА ПОСЛЕ ПОБЕДЫ
Приближался конец войны. Это чувствовал весь мир, в том числе и мы — солдаты войны, непосредственные ее участники, — сидя в окопах, идя в наступление или двигаясь на марше.
Наша 105-я гвардейская воздушно-десантная дивизия после взятия столицы Австрии Вены получила небольшую передышку. Пришло молодое поколение, новая боевая техника. Дивизия в последних боях потеряла много бойцов и офицеров. До сих пор тысячи родных проливают слезы по погибшим, пропавшим без вести, не имея возможности посмотреть на могилки с прахом детей, братьев, отцов.
Первого мая части и подразделения прошли торжественным маршем по улицам и площадям Вены — одной из самых красивых столиц Европы. Но война есть война, и мы по тревоге получили новый приказ: двигаться на Прагу и уничтожить сопротивляющиеся части фашистов.
Весна была в полном разгаре. Земля покрылась зеленью, зацвели кустарники, деревья. Хотелось сбросить шинель и окунуться в эту природную красоту! Но приходилось вновь идти навстречу «мясорубке» — неизбежной спутнице войны.
Через пару дней остановились. Командир полка полковник Кудрявцев вызвал командиров батальонов на рекогносцировку. Я с капитаном Белоусовым направился к указанному месту. На ходу успел черкануть домой, что, видимо, идем в последний бой, и передал солдатский треугольник полковому почтальону.
Остановились на возвышенном месте. Боже мой! В лощине догорали наши танки. Картина страшная, видимо, бой был жестоким. Жаль танкистов. А пробивать дыру в обороне противника придется нам, мы это понимали. Приказ краток: полк на узком участке в три эшелона батальон за батальоном должен прорвать оборону противника. Я — минометчик — поддерживаю огнем наступление всех трех батальонов.
Но, к удивлению, противник начал отводить свои войска. Чуть позднее мы узнали радостную весть: немецкое командование подписало акт о безоговорочной капитуляции. И теперь их главная мечта — это уйти в зону американских войск, подальше от советских солдат. Командир дивизии Герой Советского Союза генерал Денисенко отдал приказ: преследовать и уничтожать огрызающиеся части противника. На каждом удобном рубеже фашисты оставляли заслоны, и ломать их сопротивление приходилось дорогой ценой. Я похоронил своего связного, товарища по войне сибиряка Николая Сафронова. Рядом свежие могилы наших гвардейцев.
Ночью вошли в чехословацкий город Зноймо. Встречало нас все население. Радость, дружелюбие сияли на их лицах, приглашали домой, к столам. Но мы стремительно продвигались на Прагу.
Наконец, у реки остановились. Разнеслась грустная новость: наших парламентеров немцы расстреляли. Мне приказали занять оборону у паромной переправы. Большую часть солдат я не знал, подразделения перемещались на форсированном марше. И только мои опытные, проверенные в боях сержанты Анатолий Шац и Александр Ташланов помогли мне в этой сложной ситуации.
Ночь прошла тихо. Наступило утро 11-го мая. Сквозь густой речной туман я увидел немецкого офицера с белым платком в руке. Его расстегнутый плащ болтался на ветру.
«Не стрелять!», — несколько раз во всю силу легких крикнул по цепи и сам пошел навстречу.
Оберст-полковник коротко объяснил, что парламентеров расстреляли не немцы, а власовцы, и просил сопроводить в наш штаб. Школьное знание немецкого языка мне пригодилось.
Часа через два меня вызвали в штаб. Командир 2-го батальона москвич майор Николай Иванович Крымов, мои товарищи Александр Мещеряков из Ногинска, Вилен Чистяков из Киева, Иван Казанцев из Костромы и ... я должны переплыть реку и принять капитуляцию немецкой группировки.
Честно скажу: у меня язык онемел, и во рту пересохло. Радость невелика, но приказ есть приказ. Что дальше? Все очень просто. Мне и Ванюшке Казанцеву досталась дорога между населенных пунктов Стадлец и Опоржане, забитая автомашинами, на которых как на параде сидели немцы. Ванюшка — черноглазый, высокий, стройный лейтенант с вечной улыбкой на лице сегодня хмур, сосредоточен. Мы прошли метров пятьдесят вдоль колонны, вплотную наблюдая настороженного неприятеля, хмурые любопытные взгляды, и вернулись к столу, где, проходя, немецкие солдаты складывали свое оружие, строились в колонны и шли в наш тыл.
Душа у меня была не спокойна. Трудно поверить, что таким образом кончится война. Во сне бы такое не приснилось.
Но вот к столу подходит офицер в форме СС. Я видел их в бою, но не в такой обстановке. Он медленно расстегивает кобуру и достает парабеллум. Хороший пистолет, у меня в заднем кармане такой же. Но вместо того, чтобы бросить его в кучу с оружием, он левой рукой ставит его на боевой взвод. Зачем? Кто будет первой мишенью: я или Ванюшка? Доставать свое оружие поздно. Немецкие солдаты притихли, наблюдая за нами. Неужели так глупо кончится для меня война, начало которой помню с далекого октября 41-го года в народном ополчении? И зачем матери написал о последнем бое? Дальше мысль оборвалась.
Немецкий офицер выстрелил себе в сердце, решив смертью заменить плен. Солдаты оттащили труп в сторону, продолжили бросать оружие, под командой сержантов и офицеров с немецкой педантичностью маршировали в тыл.
Так, 11 мая закончился для меня последний день войны.
В это время подошел русский эмигрант (еще с первой мировой) профессор Кайзерман и попросил познакомить с «комендантом» этого района. Майор Крымов повертел головой и пальцем указал на меня. Так я стал новоиспеченным «комендантом», ездил в старинный город Табор, чтобы оформить передачу трофейного оружия генералу Свободе — будущему министру Чехословакии. А после вторично встречался с маршалом Ворошиловым и Василием Сталиным. Но это уже другая история.
- Гаврилов Б.
Добавил: Администратор
Нет событий связаных с этим человеком.
Нет статей связанных с этим человеком.
