Родился: неизвестно
Фронтовик
ОН БЫЛ НАРОДНЫМ МСТИТЕЛЕМ
Вскоре после оккупации Белоруссии фашистами по одной из лесных дорог двигалась колонна пленных советских бойцов. Гитлеровцы гнали измученных пленников в концлагерь, что в деревне Ермоловщина. Оборванных, измотанных до предела людей ехавшие на велосипедах конвоиры заставляли бежать.
Время от времени раздавались короткие автоматные очереди. Фашисты добивали упавших...
Среди военнопленных Антон Иосифович Пиотух, председатель колхоза «Ударник», призванный 30 мая на военные сборы.
Деревня Любящи на Могилевщине, где руководил Пиотух, находится в самой глуши дремучих белорусских лесов. В нескольких километрах от околицы начинаются непроходимые Пинские болота, так что в колхоз попасть пришлому человеку не просто. Земли в хозяйстве насчитывалось немного, да и то разбросана она клочками на лесных полянах.
И все же жили до войны колхозники хорошо. Антон Иосифович славился как рачительный хозяин. В последний предвоенный год получили колхозники на трудодень 3 килограмма 600 граммов хлеба и немало деньгами.
Часть, в которой проходил сборы председатель колхоза, попала под Могилевом в окружение. Многие погибли в боях, а некоторые, в том числе и Пиотух, очутились в плену.
Колонна двигалась подгоняемая криками «шнеллер», немецкими ругательствами и ударами, оставляя за собой трупы добитых палачами ослабевших людей. Но Антон Иосифович сдюжил. Этот невысокий коренастый человек большой физической силы, решил бежать во что бы то ни стало! Бежать — или погибнуть!
Когда колонна втянулась в Ермоловщину, ее окружили крестьяне. Глядя на оборванных, исхудалых до синевы солдат, колхозники плакали. В толпу пленных летел хлеб, жители села, несмотря на угрозы конвоиров, поили пленных молоком, совали узелки с пищей.
В этот день бушевали летние грозы. Над Ермоловщиной собрались черные тучи. Молнии прорезали небо, яростно грохотал гром. Казалось, сама природа разгневалась, глядя на зверства фашистов.
Стоявшая в толпе старушка, сказала по-белорусски:
— У меня в хате горлач (кувшин) с молоком есть. Вот моя хата.
Незамеченные конвоирами, сквозь людскую сумятицу и ливень Антон Пиотух и еще два солдата метнулись в хату женщины.
Скоро колонна двинулась дальше. В хате оказалась еще дверь, которая вела на усадьбу.
— Спрячьтесь в овине, — сказала хозяйка.
Беглецы, крадучись, вышли во двор и забрались в овин, плотно прикрыв дверь.
— Перекурим, - предложил ктото.
В темноте засветились огоньки цигарок. И тут один из тройки заметил сквозь щель, что через двор идут с хозяйкой два человека. Беглецы насторожились:
— Если немцы, что делать будем?
— У меня есть нож.
— А у меня бритва...
— Свои,— входя, успокоительно промолвила старушка.
— Полковник Жунин.
— Полковой комиссар Васин, — представились вошедшие. Нам обязательно надо перебраться через линию фронта. А вы, я слышу, белорусы. Вам, пожалуй, стоит остаться здесь. Надо и в немецком тылу фрицам покоя не давать. Вы же тут, наверное, все тропки знаете.
На том и порешили. Спустя некоторое время в хате собрались женщины. Они принесли одежду, накормили беглецов. Утром, как было условлено, вместе с женщинами, которые гнали стадо на пастьбу, Пиотух с товарищами отправился дальше.
Пиотух решил действовать. И, когда председатель соседнего колхоза «Красное знамя» коммунист Жуковский сказал: «Надо что-то делать, Антон», — он решительно ответил:
— Будем собирать группу!
— А как же с оружием?
— Ножи есть — оружие будет!
И тут в Любящах неожиданно появились старые знакомые: полковник Жунин и комиссар Васин. Они линию фронта не перешли, зато создали партизанскую бригаду «Чекист». Они вручили Пиотуху и его единомышленникам два автомата, а Антону Иосифовичу Жунин отдал свой пистолет «ТТ».
— С нами не пойдете, будете действовать здесь. И вот вам задание: повесьте возле села Мархлевка на деревьях три красных флага. А у подножия стволов прикопайте мины.
— Это наше первое боевое задание, - вспоминает А.И.Пиотух. — Возле Мархлевского сельсовета, у опушки, росла огромная сосна, а по бокам две елки. Ночью мы вывесили на них три больших красных флага. Утром фашисты заметили эту «триумфальную арку».
Что тут поднялось! К деревьям побежали два фрица и полицай. Фашисты приказали предателю полезть на деревья и сорвать флаги. Он начал карабкаться по сосне. Немцы в это время напоролись на мину. От них, только клочки полетели, а навстречу взрывной волной сорвался полицай...
Пятеро суток над Мархлевкой развивались советские флаги.
Пиотух и его группа вели агентурную работу. Все сведения о передвижениях немцев, о дислокации гарнизонов передавали в бригаду Жунина. Помогала в агентурной работе и жена, Христина Стефановна... Это была ходьба по лезвию ножа! Арест грозил каждую минуту. 12 мая 1942 года Пиотух получил приказ перебазироваться с группой в расположение партизанской бригады «Чекист», база которой находилась в непроходимом лесу за селом Заозерье.
Оставив связных и разведчиков, группа явилась в распоряжение командира бригады и включена в отряд Шымарина. И началась боевая страда. Партизаны уничтожали вражеские гарнизоны, поднимали в воздух немецкие эшелоны.
Особенно славился к бригаде 3-й батальон, отчаянные ребята, не знавшие поражения. Им поручали самые рискованные операции.
— Мы их называли,— говорит Антон Иосифович с улыбкой,— батальон «гоп со смыком».
— А где вы брали оружие и боеприпасы, где лечили раненых?
— Мы ни в чем не ощущали нужды. На одной из полян в Заозерье оборудовали партизанский аэродром. Каждую погожую ночь на огни сигнальных костров садились самолеты с Большой земли.
Они доставляли оружие, тол, медикаменты — все, что требовалось. А обратно, через линию фронта, вывозили раненых. Летчики эти были герои из героев! Некоторые за ночь делали по три рейса.
Бригада «Чекист» получила задание перебазироваться в Западную Белоруссию.
Пиотух остался в родных местах и участвовал в создании партизанского отряда бригады полковника Керпича. Командиром отряда назначен офицер-десантник, младший лейтенант Глории Назаров.
Осенью 1942 года, когда началась Сталинградская битва, с Большой земли получен приказ: начать беспощадную «рельсовую войну» с целью мешать доставке подкреплений к Сталинграду. Каждый партизан, независимо от звания, должен был уничтожить по меньшей мере один рельс.
— А охрана?
— Мы делали так, чтобы она нам «не мешала»,— отвечает Антон Иосифович. — Только наш отряд снес на Белорусской железной дороге пять километров пути, а вся бригада — 30 километров. Это тридцать километров перекрученных чуть ли ни в узлы рельс с разметанным во все стороны балластом. Путевые будки, стрелки, разъезды, станции — все мы превратили в труху и совершенно на линии парализовали движение. Мы гордились тем, что помогли своими действиями отстоять город на Волге. Я никогда не забуду бойцов, что сражались в нашем отряде. Ни на шаг от меня не отходил тринадцатилетний Вася Жавнов, которого война лишила родителей. Он всегда первым лез в самое пекло. Запамятовал я фамилию Нади, храброй, отчаянной девчонки. Она шла на самые рискованные задания.
14 мая 1943 года отряд уничтожил обоз с пасхальными подарками, который немцы везли своему гарнизону в Мархлевку. Возчики, что вывозили с поля боя фашистов, насчитали 98 убитых.
Однажды ночью группа Пиотуха уничтожила немецкий гарнизон на железнодорожном разъезде.
— Четыре власовца охраняли линию. Мы их скрутили. Партизан Ситкин, из бывших «народников», приподнял ставню, а я метнул в окно связку гранат — и мы помчались к лесу,— рассказывает Пиотух.— Я оглянулся. Красивое было зрелище: сначала над домом беззвучно, подпираемая огненным столбом, поднялась целиком крыша, и только потом мы услышали оглушительный взрыв.
- Антон Иосифович, в справке из архива ЦК партии Белоруссии написано: «Работая на агентурной работе по разложению гарнизонов, переводил «народников» в партизаны».
- Это было главной задачей моей группы... Но учтите: восемь килограммов тола всегда носили с собой — и всегда пускали взрывчатку в дело.
В партизанские годы он отрастил себе окладистую бороду, чтобы казаться старше. Ходил с немецким пропуском по белорусским деревням невысокий дедок в немудреной крестьянской одежонке и ко всему присматривался.
Невдомек немцам, что этот дед — тот самый неуловимый партизан, о котором фашисты расклеили по деревням объявления:
«Кто поймает партизанского бандита Антона, получит от вермахта 25.000 марок и корову».
— Агентура работала везде,— продолжает рассказ Антон Иосифович. — В каждом селе свои условные сигналы. Например, если журавль с ведром опущен в колодец — значит, в деревне немцы. Или, если на веревке сушатся простыни, значит, тоже гости пожаловали.
В волостной комендатуре работала наша разведчица Рая Васильева, которая доставляла ценные сведения и выправляла документы. Сейчас Рая живет в Орше.
Что же касается «народников», то многих из них мы сумели завербовать в партизанские отряды, и они в сражениях искупили свою вину.
А фашистских лазутчиков мы быстро разоблачали — и пощады им не было!
Узнали мы, что есть в составе «народников» взвод казахов, попавших на фронте в плен. Подослали к ним связного. Их лейтенант говорит: «Надо встретиться с вашим человеком лично». Могло это оказаться и ловушкой, но я решил пойти. Встретились на базаре. «Мы готовы перейти с оружием. Укажите куда»,— сказал казах.
Я ему подробно объяснил, куда прийти со взводом. А сам, на всякий случай, во избежание провокации, устроил с партизанами засаду. Вдруг кто-то из ребят шепнул: «Немцы!»
Действительно, совсем с другой стороны движется немецкий отряд. Уже приготовился отдать приказ открыть огонь, но кто-то крикнул:
— Товарищ командир взвода! С ними ваш Колька.
Оказывается, казахи пришли сначала в Любящи, а сын, которому было тогда 12 лет, повел их по другой тропинке. А Колька — теперь уже Николай Антонович Пиотух, мужчина на голову выше своего отца, отец семейства, слесарь треста «Юргапромстрой», стоит рядом и, слушая это, смущенно улыбается.
— Хорошо воевали в бригаде нашей казахи, ничего не скажешь, — говорит Антон Иосифович.— А в одном из боев было такое: мы разгромили отряд фашистов, который двигался из села Старое Полесье. Спасся только один на велосипеде. Он петлял, как заяц, и мы так и не смогли его уложить. И вот, несмотря на наш сильный огонь, идут к нам двое при оружии, с поднятыми руками. И как мы их не убили, я до сих пор понять не могу! Правда, один был легко ранен. Оказалось, это француз и немец. Оба заявили, что они члены коммунистической партии. А как поверить — может, они провокаторы?
Вручили мы им спустя некоторое время мину нажимного действия и поручили взорвать немецкий эшелон. Пошли они как будто бы с радостью... а за ними незаметно движется группа партизан. Приказ им дан такой: в случае, если это лазутчики, расстрелять немедленно.
Перебежчики пробрались к магистрали и заложили мину. В воздух взлетел вражеский поезд. Воевали потом эти ребята отлично. Фамилии у них были мудреные, не запомнишь, и называли мы француза Иваном, а немец был «окрещен» Алексеем.
Лето 1944 года. Советская Армия очищает белорусскую землю от фашистских захватчиков. В партизанском полку Керпича к этому времени насчитывалось три тысячи бойцов. Получен приказ: перехватывать отступающие гитлеровские части, громить их, содействовать продвижению советских войск.
Антон Пиотух участвует в боевой операции, когда крупную немецкую часть загнали в Пинские болота, чтобы там увязнуть и остаться навсегда. Ни один фашист не ушел живым.
И — тишина! Благословенная долгожданная тишина!
В июле 1944 года полк Керпича выдвигается к дороге. Пиотух и еще два бойца на конях в разведке у самой кромки. На дороге показывается мотоцикл с тремя офицерами. Один в бинокль внимательно оглядывает местность.
Пиотух замечает: на плечах у военных особенные погоны. Таких у немцев нет.
— Это наши! Вперед! — раздается команда. Кони разведчиков выносятся галопом на дорогу.
— Я вас заметил раньше,— лукаво говорит полковник, сидящий в коляске мотоцикла. А на задубелом обветренном лице радость и волнение.
Раздается условный сигнал, и из леса с криками «ура» стремительно мчится навстречу мотоциклу многотысячная лавина партизан. Объятия, поцелуи и... слезы. Плакали люди, которые не раз, не дрогнув, смотрели гибели в лицо.
Вскоре в Могилеве состоялся торжественный парад белорусских партизан.
— Не знаю точно, сколько нас там было,— говорит Антон Иосифович. — Вероятно, тысяч двадцать. С приветствием к партизанам обратился К.К.Рокоссовский. Он поблагодарил участников парада за храбрые действия и помощь Советской Армии, призвал бить врага до победы.
Антон Иосифович получил четырехмесячный отпуск, а потом снова фронт, 3-й Украинский под командованием маршала Толбухина.
За девять суток до Дня Победы Пиотуха первый и последний раз ранило, радость 9 мая 1945 года он встретил в госпитале.
Полтора десятка лет проработал Антон Иосифович в тресте «Юргапромстрой». Работал так же, как воевал. Его портрет висел на городской Доске Почета, благодарностям и грамотам нет числа.
В Юрге ему вручили орден Красной Звезды, которым он был награжден много лет тому назад. Время пришло и проводили ветерана войны и труда на пенсию.
Совсем недавно, А.И.Пиотух ездил в Белоруссию, побывал в местах партизанских боев, навестил в Минске своего командира - полковника в отставке Керпича.
- Концевой О.
Добавил: Администратор
Нет событий связаных с этим человеком.
Нет статей связанных с этим человеком.
